Улица Левачева — главная в Соломбале — раньше называлась Никольским проспектом. Соломбала — родина потомственных мореходов, кораблестроителей и судоремонтников. Поэтому становится понятным, почему прежние соломбальские управители и служители церкви так назвали первую улицу: святой Никола Угодник считался у верующих покровителем моряков.

Естественно, что в советское время моряки и судоремонтники отвергли религиозное название и присвоили улице имя своего земляка, известного северного революционера Никифора Васильевича Левачева.

Никифор Васильевич еще до Великой Октябрьской революции возглавлял Архангельский профессиональный Союз рабочих лесопильных заводов. Лесопильщики, руководимые Левачевым, полностью поддерживали большевиков в их неукротимой борьбе за установление Советской власти на Севере. Большевикам упорно противились меньшевики и эсеры, некоторое время преобладавшие в Архангельском Совете. И те и другие были связаны с архангельской буржуазией и контрреволюционным офицерьем.

Захватившие Архангельск интервенты по наущению эсеров арестовали Левачева в числе многих большевиков и сочувствующих Советской власти. Его отправили на каторгу, на остров смерти— Мудьюг. Жили заключенные на Мудьюге в тяжелых условиях— в продуваемых всеми ветрами бараках и в заполненных водой землянках. Каторжный лагерь был опоясан несколькими рядами колючей проволоки. Измученные непосильной тяжелейшей работой по переноске камней и песка, голодом и изуверскими пытками, многие заключенные быстро находили здесь смерть.

Некогда мирный кусочек земли в Белом море, расположенный в шестидесяти километрах от Архангельска, Мудьюг в годы англо-американской интервенции превратился в остров кошмаров.

Заключенные начали готовиться к побегу. Мудьюг отделен от Зимнего, правого берега Белого моря, так называемым Сухим морем, сравнительно широким, но мелким проливом. Вырвавшись из лагеря, нужно было преодолеть этот пролив.

Организацией побега занимались Левачев, Стрелков, Гуляев, Валявкин и другие наиболее активные и деятельные революционеры. Но план большого побега из-за предательства был сорван. На острове начались аресты. Был арестован и Никифор Васильевич Левачев. Его посадили в ледяной карцер, где он провел два месяца. Карцеры на Мудьюге не имели окон и не отапливались. Обычно из этих промороженных ям заключенные уже не возвращались. Некоторые не выдерживали заключения в мудьюгских карцерах и двух-трех дней и замерзали или сходили с ума.

С Мудьюга Левачева перевели в архангельскую тюрьму и потом расстреляли.

Бежать с Мудьюга удалось немногим более пятидесяти заключенным. Одиннадцать человек были убиты охраной.

Улица, носящая имя мужественного и бесстрашного борца за Советскую власть Никифора Левачева, начинается от реки Куз-нечихи, рукава Северной Двины, и пересекает всю Соломбалу. В истоке улицы — служебные здания и проходные ворота знаменитого на Севере судоремонтного ордена Трудового Красного Знамени завода «Красная кузница».

Весной 1694 года в Соломбале, на берегу Северной Двины, происходило необычайное торжественное событие. Была закончена постройка первого корабля на верфи, год назад заложенной в этих местах Петром Первым. Производился спуск корабля на воду.

Построенный в Соломбале первенец русского торгового флота «Св. Павел», нагруженный лесом, смолой и хлебом, отплыл в Голландию. Петр сам проводил испытания судна и провожал его в дальнее плавание.

Такова история зарождения большого российского кораблестроения. Это было в Соломбале. Здесь и история нынешнего судоремонтного завода «Красная кузница».

Много судов для военно-морского и торгового флотов было построено на Соломбальской верфи. Это были отличные корабли — надежные, способные сопротивляться жесточайшим штормам и плавать в тяжелых льдах. Быстроходные, легкоуправляемые, они свободно соперничали с английскими, голландскими и шведскими судами.

В 1825 году на Соломбальской судоверфи был построен и спущен на воду первый пароход — «Легкий».

Однажды в Архангельск приехал царь Александр II. Соломбальские корабелы надеялись, что после отъезда царь в столице даст указания о расширении судостроения на Севере. И велико было их удивление и горькое разочарование, когда они узнали, что император приказал закрыть Архангельский порт и ликвидировать Соломбальскую судостроительную верфь. Опытные корабельные мастера оказались безработными и меняли профессии. Это самодурское царское решение нанесло огромнейший ущерб русскому Северу. Зато оно открыло широко двери на Север иностранным капиталистам, устремившимся сюда за лесными богатствами.

Вот откуда появились на русской земле фамилии: Ульсен, Стюарт, Шольц, Альциус, Шалит и прочие и прочие. Вот откуда в Архангельске появилась Немецкая слобода — единственная в то время в городе «приличная» улица.

Немецкая?.. Почему?.. Потому что в простолюдье всех иностранцев называли немцами — и англичан, и голландцев, и шведов, и немцев. Разбогатев на грабеже русских лесов, они принимали формальное русское подданство и становились «отцами города».

Лишь через двадцать пять лет, в 1887 году, на месте судоверфи были основаны мастерские по ремонту паровых судов. Технически эти мастерские были примитивными. Механизации почти никакой не было. Только война заставила царское правительство в 1916 году заняться расширением судоремонта в Соломбале. Появились новые цехи, станки, плавучие краны и доки, электрическое освещение. Мастерские уже стали именоваться заводом.

Во время англо-американской интервенции заводское оборудование, длительное время не ремонтировавшееся, износилось и частично вышло из строя. Не хватало топлива и сырья. Не имея на производстве работы, многие соломбальцы покидали завод. Ко времени освобождения Архангельска от интервентов и белогвардейщины на Соломбальском судоремонтном заводе рабочих осталось в три раза меньше по сравнению с 1917 годом.

В 1922 году Народный Комиссариат путей сообщения стал новым хозяином этого старинного предприятия, получившего название — Соломбальский государственный судоремонтный завод «Красная кузница».

За пятьдесят лет завод «Красная кузница» превратился в огромное передовое предприятие. Проходя по заводу, мы восхищаемся новейшей современной техникой, вновь построенными механическими цехами, котельной, расширенным и реконструированным корпусно-сварочным цехом. Большой коллектив рабочих, техников— отличных мастеров судоремонта восстанавливает, приводит в готовность к плаванию любые суда — от небольших катеров и буксиров до могучих океанских транспортов и лайнеров.

В годы Великой Отечественной войны «Красная кузница» ремонтировала не только торговые, но и боевые корабли.

Завод за высокие производственные показатели и образцовую работу награжден орденом Трудового Красного Знамени, рабочие и инженеры — орденами и медалями. Бригадир судосборщиков Анатолий Васильевич Сидоровский удостоен звания Героя Социалистического Труда.

 

В плавучем доке завода «Красная Кузница».

До установления Советской власти на Севере улица Александра Терехина в Соломбале называлась Преображенским проспектом. Когда-то на набережной Северной Двины, где начинался этот «проспект», стоял старый, убогий барак, и помещался в этом бараке кинематограф «Марс». Как раз у «Марса» высаживались в августе восемнадцатого года английские, американские и французские десанты, прибывшие «преображать» русский Север, преображать его в свою колонию. Но сделать это не удалось. Разграбив Север, расстреляв и замучив тысячи и тысячи советских патриотов, захватчики по-воровски, темными ночами, с позором бежали из Архангельска. При Советской власти Преображенский проспект переименован в улицу имени бесстрашного революционера-большевика Александра Терехина, отдавшего свою жизнь за власть Советов.

Кочегарный старшина ледокола «Святогор» Александр Абрамович Терехин выполнял также обязанности председателя судового комитета.

Когда эскадра интервентов вошла в Белое море, для преграждения им пути на Архангельск было решено взорвать «Святогор» на фарватере. Но предательство на судне сорвало взрыв. Тогда командир корабля Николай Александрович Дрейер и Александр Терехин с согласия и с помощью команды потопили «Святогора», открыв кингстоны — клапаны в подводной части для доступа забортной воды во внутрь судна.

Затопление не дало должного результата. Водолазы интервентов закрыли кингстоны, выкачали воду, и ледокол всплыл. Александр Терехин, Николай Дрейер, Петр Даниленко и другие члены экипажа «Святогора» в Архангельске были выслежены, арестованы и расстреляны иноземными захватчиками.

По океанам и морям от Северного морского пароходства по всему свету плавает первоклассный теплоход «Александр Терехин». Беззаветному патриоту-большевику поэт Владимир Муси-ков посвятил большую поэму «Живые огни». В поэме есть такие строки:

Словно скорби давящий камень оборвал вдруг времени нить... Страшно собственными руками свой родной корабль хоронить.

Это о потоплении «Святогора». А в конце — о расстреле Терехина и о сегодняшних днях.

Треск выстрелов —
и небо заблистало...
Удар в плечо
и в грудь — удар другой...
И в теплый мох,
пахнувший дальним бором,
в смятенье горестных, поникших трав
упал он —
комиссар со «Святогора»,
родную землю
тяжело обняв.
Ее защитник
и ее хозяин,
врагу не сдавший
ни на пядь,
как будто заявлял он,
умирая:
«Пусть я убит, Но вам ее не взять»
Тонкие березки зацветают
у ворот молоденького сквера.
Улицей Терехина шагают
славные ребята — пионеры.
...Все ее приметы мне — как вехи.
Здесь я жил мальчишкой в год ненастья,
в самый тот, когда матрос Терехин
умирал бойцом за наше счастье...
Я горжусь, что тут — путей начало
всех, кто рос и будет здесь расти,
что им к подвигам — большим и малым —
улицей Терехина идти!